http://www.zabinfo.ru/a640
Версия для печати
Я люблю старые фото. Может, это и не машина времени, но, по крайней мере, ее хорошо действующая модель. Недавно историк спецслужб Забайкалья, полковник ФСБ в отставке Алексей Соловьев показал мне старый фотоальбом из рассекреченных архивов Управления ФСБ по Забайкальскому краю.
Такой солидный фолиант в респектабельном матерчатом переплете с тисненой иероглифической надписью на обложке на японском языке. На первых страницах – снова изящная японская каллиграфия вроде предисловия, за ними десятки довоенных фотографий с подписями опять на японском. Небольшие, но отлично выполненные и прекрасно сохранившиеся позитивы. Но ко всей этой архивной роскоши не сохранилось никакой карточки, сопроводительного описания – что это и о чем. А разумеющих по-японски у нас не густо, даже и у чекистов, однако я боюсь отвлечься от темы.
А.В.Соловьёв - полковник ФСБ в отставке, историк спецслужб Забайкалья
По-японски я сам, конечно, – ни бум-бум, но китайскую грамоту малость знаю. А японцы имеют слабость пользоваться китайскими иероглифами в старом дореформенном написании. Поэтому сразу стало ясно, что альбом посвящен работе смешанной комиссии по уточнению на местности границы между Монголией и Маньчжоу-Го, а некоторые фото, как следовало из подписей и самих изображений, были сделаны во время заседаний в нашей Чите.
Зачем понадобилась смешанная комиссия?
Вкратце, дело было так. До 1920-х годов соседняя Монголия входила в состав Китайской империи. Но в Китае в 1911 году произошла революция. Монголы в Халхе, которая нынче современная Монголия, и в Барге, которая сейчас по-прежнему неотделимо китайский Хулунбуир, пользуясь всекитайской заварухой, принялись изо всех сил отделяться.
Монгольским монголам в Халхе при деятельном участии азиатской дивизии Романа Унгерна, кстати, до этого - офицера Нерчинского казачьего полка, - но я боюсь отвлечься от темы, удалось-таки отделиться. В Барге же китайцы в 1920 году огнем и мечом восстановили конституционный порядок, который кнутом и пряником прилежно поддерживают и в настоящее время.
В 1932 году в результате японской агрессии весь Северо-восток Китая, включая и сопредельную с российским Забайкальем Баргу, был оккупирован Квантунской армией. Как водится, возник пограничный спор. Ранее граница между Халхой и Баргой была административной внутрикитайской, а после самопровозглашения на территории Халхи МНР, а в Северо-восточном Китае Маньчжоу-Го, стала как бы даже и межгосударственной. Китайские монголы в Барге полагали, что граница проходит по реке Халхин-Гол – естественному рубежу между двумя монгольскими анклавами. И штаб Квантунской армии стал исходить в своих боевых приказах из карт разграничения этого района по р. Халхин-Гол.
В 1939 г. в районе р. Халхин-Гол (Халха) произошел ожесточенный вооруженный конфликт. Фото из коллекции автора
Но вооруженные силы МНР данную точку зрения не разделяли, претендуя в районе Халхин-Гола на самом востоке Монголии на выступ, который вклинивается на территорию Барги. Это, в свою очередь, сильно не нравилось японцам, которые считали это плацдармом для наступления русских коллег на внутренние районы Китая, однако я боюсь отвлечься от темы.
В мире летом 1939 г. шла большая политическая игра, а конфликт на Халхин-голе был одной из карт, разыгрываемых, советским и японским правительствами. Фото из коллекции автора
В 1939 г. это и явилось поводом для ожесточенного вооруженного конфликта в районе р. Халхин-Гол (Халха). Ежу понятно, что это клочок песчаной пустыни у азиатского чёрта на куличках не был особенно нужен ни русским, ни японцам. На самом деле, как считает, например, А.Б. Широкорад, в мире летом 1939 г. шла большая политическая игра, а конфликт на Халхин-голе был одной из карт, разыгрываемых, советским и японским правительствами. Но я опять боюсь отвлечься от темы.
Неудача первых заседаний в Чите и Харбине
15 сентября 1939 г. в Москве было подписано соглашение о прекращении военных действий в районе Халхин-Гола. Была также достигнута договоренность о создании для установления границы между Монголией и Маньчжоу-Го смешанной комиссии из двух представителей от Монголии и СССР и двух - от Маньчжоу-Го и Японии. Комиссия, таким образом, должна была политически оформить результаты пограничной войны. (Всякая добрая война должна кончаться худым миром, не все же время воевать, но я боюсь отвлечься от темы).
Члены японо-маньчжурской части Смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го на улицах Читы в 1940 году. На здании на заднем плане надпись «Театр Пионер»
Сначала, однако, уточнение границы не заладилось. 1 февраля 1940 г. в «Известиях» было опубликовано коммюнике смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-го в районе халхинголского конфликта (здесь и далее цитаты по источнику «Документы внешней политики. Том двадцать третий. Книга первая»):
«На шестнадцати заседаниях Комиссии, проходивших с 7 по 25 декабря 1939 года в городе Чите и с 7 по 30 января 1940 года в городе Харбине, выяснилось, что точки зрения советско-монгольской и японо-маньчжоугоской делегаций по вопросу уточнения границы полностью противоположны. Поэтому, вследствие полной противоположности точек зрения сторон, Комиссия на последнем заседании тридцатого января текущего года, … решила свою работу прекратить.
В мемориальном фотоальбоме нашлось место и для снимка подбитого японского танка
Примечание ТАСС. … Ввиду того, что представленные японо-маньчжоугоской стороной документы, имеющие целью обосновать пересмотр давно существующей и ранее никем не оспаривавшейся линии границы, оказались лишенными признаков авторитетных официальных документов, советско-монгольская делегация отказалась признать эти документы в качестве основы для уточнения границы».
Кирилл Черевко в книге «Серп и молот против самурайского меча» сообщает, что административная граница между Баргой и Халхой по реке Халхин-Гол (т.е. по ее середине, а не по северному и восточному берегам) была обозначена на карте, изданной на основе топографических съемок в 1906 г. Забайкальского геодезического отряда России, а также физической карты Внешней Монголии геодезического отряда генерального штаба армии Китайской Республики, изданной в 1918 г.
Это и есть пограничная речушка Халхин-Гол в послевоенном октябре 1940 года, удит японо-маньчжурский уполномоченный в Смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го
На переговорах в Чите японо-маньчжоугоская сторона предъявила еще 18 таких карт. Однако большинство географических карт более позднего периода свидетельствовали о том, что фактическая граница проходила восточнее р. Халхин-Гол через высоту Номонхан, чем и руководствовались МНР и СССР. Не для того же они, сердешные, воевали, чтобы по неправильным картам границу проводить.
Японские и китайские дипломатические манёвры
Неудачное начало работы комиссии в Чите и Харбине, прежде всего, обеспокоило японцев, которым требовались войска для продолжения войны с китайцами в Китае. 30 января 1940 г. полномочный представитель СССР в Японии К.А. Сметанин телеграфировал в НКИД СССР:
«Сегодня беседовал с Арита (Хатиро Арита, министр иностранных дел Японии – А.Т.)… Он перешел к конкретным пожеланиям, прося моего содействия в благоприятном разрешении этих вопросов… - «форсировать более активно» вопрос с созданием пограничных комиссий и комиссии по урегулированию пограничных вопросов».
Члены японо-маньчжурской части Смешанной комиссии обмениваются приветствиями с советскими пограничниками. В октябре 1941 года наши еще носили буденовки
С другой стороны, это обнадёжило китайцев, которые надеялись втянуть Японию в Китае в войну на два фронта, а заодно не отдавать монголам земли, которые тоже считали своими. 28 апреля 1940 г. нарком иностранных дел СССР В.М. Молотов беседовал с представителем правительства Китайской Республики генералом Хэ Яоцзу, который сообщил:
«Исходя из факта прекращения работы Комиссии по уточнению границ между Монголией и Маньчжурией, Чан Кайши уверен, что Советский Союз … наносит этим удар японским агрессорам и укрепляет веру китайского народа в свою борьбу. Если бы Советский Союз принял меры, чтобы сковать японские силы на границе Монголии, то это было бы равносильно прямой помощи Китаю в его сопротивлении. ... В этих целях Китайское правительство готово пригласить экономических советников СССР, чтобы поручить им изучить экономические вопросы с точки зрения, как интересов Советского Союза, так и Китая».
На заседании Смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го в Чите в мае-июне 1941 года
Китайцы, как видно, прямолинейно предлагали «безграничное развитие отношений» по экономическим вопросам в обмен на продолжение участия СССР в пограничном конфликте с мятежной Маньчжоу-Го, чем нарком иностранных дел, впрочем, не слишком впечатлился. 23 мая 1940 г. Молотов провёл переговоры с послом Японии в СССР С. Того. Японец сказал:
«Так как японская сторона делает еще одну уступку, то она придерживается прежнего предложения, по которому в районе Номонхана граница должна будет пройти по параллели 119° 15' восточной долготы. Причем восточная часть будет принадлежать Маньчжоу-Го, западная часть — МНР».
«Предложения от имени Советского правительства являются окончательными»
Тов. Молотов ответил Того, «что предложения, сделанные им в прошлой беседе, являются окончательными, и было бы хорошо, если бы японская сторона соответствующим образом обдумала бы эти предложения и нашла бы способ к разрешению спорного вопроса».
Боже мой, какой слог, сколько достоинства, внутренней силы и превосходства в одном предложении! Японская сторона уже через полмесяца с небольшим нашла-таки способ к разрешению спорного вопроса. 9 июня 1940 г. между СССР и Японией было достигнуто соглашение об уточнении границы между МНР и Маньчжоу-Го в районе халхинголского конфликта ровно так, как этого добивались СССР и МНР.
Совместный снимок в мае-июне 1941 года у читинского консульства Маньчжоу-Го по адресу улица Бабушкина, 72. На переднем плане уполномоченные сторон смешанной комиссии справа налево: японо-маньчжурские представители Хироси и Симомура, представитель СССР Смирнов (фамилия восстановлена из японского написания, инициалы не установлены), представитель МНР (фамилия не известна)
Правительство Чан Кайши отреагировало на победу советской дипломатии ожидаемо нервно: во-первых, территории, которые китайцы, конечно, считали своими, отошли Монголии. Во-вторых, японцам в Китае, казалось бы, теперь не грозила война на два фронта. Уже 10 июня 1940 г. заведующий 1-м дальневосточным отделом НКИД СССР Г.Ф. Резанов имел беседу с поверенным в делах Китайской Республики в СССР Чжан Датинем.
«Чжан … отметил, что до заключения этого соглашения Япония была вынуждена приковывать у советско-монгольской границы значительную часть своих войск. Теперь же, после этого соглашения, она имеет возможность перебросить эти войска в Китай, что может неблагоприятно отразиться на ходе военных действий в Китае… Заключенное соглашение об уточнении границы в районе прошлогоднего конфликта между Японией и СССР вызовет в Китае различные кривотолки».
Японо-маньчжуры у памятника японским военным, умершим от болезней во время иностранной интервенции в период до 1920 года. В настоящее время – район улицы Петрозаводской
Вот если бы мы не замирились с японцами до 22 июня 1941 г., тогда бы кривотолков в Китае, может, и не было бы, но я сильно боюсь отвлечься от темы.
Второй раунд заседаний в Чите: демаркация начинается
Статья II Соглашения регламентировала, что «Представители Правительства Монгольской Народной Республики и представители Правительства Маньчжоу-Го примут надлежащие меры к тому, чтобы в возможно более короткий срок пограничная линия была нанесена на детальную карту и чтобы таковая линия была ясно намечена на месте».
Установка пограничных знаков на местности так, как они стоят до сих пор
27 августа 1940 г. в «Известия» писали: «Смешанная комиссия, … из уполномоченных Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-Го, начала свои работы в г. Чите 3 августа 1940 года.
Всего было проведено 6 заседаний, которые дали положительные результаты. За это время неоднократно имели место совещания специалистов-экспертов. В духе взаимного понимания были обсуждены и выработаны инструкции по работе на местности.
25 августа делегации обеих сторон выехали из г. Читы на местность».
В июне 1941 г. в «Известиях» было опубликовано ещё одно коммюнике: «… В сентябре месяце прошлого года была начата работа на местности по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го, но в связи с непредвиденными обеими сторонами техническими затруднениями с наступлением зимних холодов стороны вынуждены были временно прекратить работу.
Август 1941 года - надпись на пограничном столбе «Маньчжурская империя» будет актуальна всего 4 года до августа 1945 года
Весной текущего года было решено продолжить ее, в связи с чем в г. Чите с 28 мая вновь состоялись встречи обеих делегаций, в результате чего в весьма дружественной атмосфере были полностью устранены вышеуказанные технические затруднения и решено снова начать работу на местности с 27 июня 1941 года. г.Чита, 14 июня 1941 года».
Датировка артефакта
С точным временем изготовления архивного фотоальбома, таким образом, проблемы не было. Те снимки, на которых были изображены участники делегаций сторон в Чите, были сделаны в период или с 3 по 25 августа 1940 г., или с 28 мая по 14 июня 1941 г. Но в иероглифических подписях к соответствующим фото был указан 8-й год правления под девизом Кандэ. Под девизом Кандэ в Маньчжоу-Го царствовал последний китайский император Пу И в 1934-1945 годах. Стало быть, 8-й год Кандэ – это 1941 г. в нашем григорианском летоисчислении.
Большая часть фотодокументов отражала практическую деятельность на местности японо-маньчжурской части совместной демаркационной комиссии, но на некоторых снимках нашли отражение моменты совместной работы с советскими пограничниками в непривычной для глаза довоенной форме.
Первоначально из-за непонимания японского текста предисловия к альбому возникла версия, что собрание фото могло быть в свое время подарено советской части смешанной комиссии на память. Чтобы подтвердить или опровергнуть данное предположение, требовалось перевести японский текст. За этим я обратился к читинскому востоковеду и полиглоту Сергею Акулову.
Фотоальбом – трофей 1945 года
Сергей Григорьевич нам эту энциклику легко растолмачил: «Уважаемый господин Сакаи Кёдзи! Два года: седьмой и восьмой годы эры Котоку мы, 500 человек, на просторах бескрайней и бесплодной равнины в Хулунбуире самоотверженно боролись с комарами и оводами летом, разрывали снег и долбили лед зимой.
Все мы буквально спали на траве и валились в снег от усталости, преодолевая тяготы и лишения при проведении демаркации границы. В осенние месяцы, несмотря на распространяющийся холод, мы любовались видом заснеженной горы Шахлат или пускались на лодке по водам реки Халхин-Гол к озеру Буир-нур. Много неизгладимых воспоминаний о блестяще проведенной демаркации границы.
Перебираю в руках фотографии товарищей, и общее из всех воспоминаний о них одно – труд единомышленников. Образ товарищей неожиданно вносит горечь в приятные воспоминания.
1 декабря 8-го года эры Котоку».
Эра Котоку – это, понятно, по-японски правление под девизом Кандэ, то есть новелла датируется 1 декабря 1941 года. Но главное – фотоальбом изначально был изготовлен для некоего японца Сакаи Кёдзи, который в 1940-1941 годах трудился в демаркационной комиссии.
Зал, где состоялась церемония подписания заключительных документов Смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го. На каллиграфическом произведении в верхней части снимка два иероглифа означают «мир»
По-видимому, сотрудникам японо-маньчжурской части были подготовлены такие памятные фотоколлекции – обращение к адресату на одной странице, а сам текст был на другой. Когда я поделился этими данными с Алексеем Соловьевым, Алексей Владимирович уверенно предположил, что, скорее всего, альбом попал в архив местного Управления ФСБ в качестве трофея Маньчжурской операции 1945 года.
Стабильная граница для мирной Азии
15 августа 1941 г. подписанием заключительных документов в Харбине были завершены двухлетние работы по демаркации границы между Маньчжоу-Го и МНР. Трижды – в декабре 1939-го, августе 1940-го и мае-июне 1941 г. – наша Чита была местом сложных переговоров смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-го в районе халхинголского конфликта. Демаркированная тогда граница остается стабильной уже более 70 лет – наши предки дело знали и потрудились на славу.
Думаю, современные люди очень нуждаются в надежных и достоверных образах их общего прошлого. Сейчас историческая память не столько восстанавливается, сколько фабрикуется – развелось госзаказа на прянично-патриотическое и не сильно затратное: все в пороховом дыму, с криками «ура», но я боюсь отвлечься от темы.
Церемония наложения японо-маньчжурской частью Смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го государственной печати на заключительный документ
А подлинные трофейные документы и фотографический динамизм той минувшей жизни дает ни с чем ни сравнимое ощущение общности своей судьбы и судьбы своей малой родины – города-края, с большой Родиной, ее победами и достижениями.
Фото из альбома смешанной комиссии по уточнению на местности границы между Монголией и Маньчжоу-Го
Автор: Александр ТАРАСОВ
Опубликовано: 23 Августа 2013
Версия для печати
Я люблю старые фото. Может, это и не машина времени, но, по крайней мере, ее хорошо действующая модель. Недавно историк спецслужб Забайкалья, полковник ФСБ в отставке Алексей Соловьев показал мне старый фотоальбом из рассекреченных архивов Управления ФСБ по Забайкальскому краю.
Такой солидный фолиант в респектабельном матерчатом переплете с тисненой иероглифической надписью на обложке на японском языке. На первых страницах – снова изящная японская каллиграфия вроде предисловия, за ними десятки довоенных фотографий с подписями опять на японском. Небольшие, но отлично выполненные и прекрасно сохранившиеся позитивы. Но ко всей этой архивной роскоши не сохранилось никакой карточки, сопроводительного описания – что это и о чем. А разумеющих по-японски у нас не густо, даже и у чекистов, однако я боюсь отвлечься от темы.
А.В.Соловьёв - полковник ФСБ в отставке, историк спецслужб Забайкалья
По-японски я сам, конечно, – ни бум-бум, но китайскую грамоту малость знаю. А японцы имеют слабость пользоваться китайскими иероглифами в старом дореформенном написании. Поэтому сразу стало ясно, что альбом посвящен работе смешанной комиссии по уточнению на местности границы между Монголией и Маньчжоу-Го, а некоторые фото, как следовало из подписей и самих изображений, были сделаны во время заседаний в нашей Чите.
Зачем понадобилась смешанная комиссия?
Вкратце, дело было так. До 1920-х годов соседняя Монголия входила в состав Китайской империи. Но в Китае в 1911 году произошла революция. Монголы в Халхе, которая нынче современная Монголия, и в Барге, которая сейчас по-прежнему неотделимо китайский Хулунбуир, пользуясь всекитайской заварухой, принялись изо всех сил отделяться.
Монгольским монголам в Халхе при деятельном участии азиатской дивизии Романа Унгерна, кстати, до этого - офицера Нерчинского казачьего полка, - но я боюсь отвлечься от темы, удалось-таки отделиться. В Барге же китайцы в 1920 году огнем и мечом восстановили конституционный порядок, который кнутом и пряником прилежно поддерживают и в настоящее время.
В 1932 году в результате японской агрессии весь Северо-восток Китая, включая и сопредельную с российским Забайкальем Баргу, был оккупирован Квантунской армией. Как водится, возник пограничный спор. Ранее граница между Халхой и Баргой была административной внутрикитайской, а после самопровозглашения на территории Халхи МНР, а в Северо-восточном Китае Маньчжоу-Го, стала как бы даже и межгосударственной. Китайские монголы в Барге полагали, что граница проходит по реке Халхин-Гол – естественному рубежу между двумя монгольскими анклавами. И штаб Квантунской армии стал исходить в своих боевых приказах из карт разграничения этого района по р. Халхин-Гол.
В 1939 г. в районе р. Халхин-Гол (Халха) произошел ожесточенный вооруженный конфликт. Фото из коллекции автора
Но вооруженные силы МНР данную точку зрения не разделяли, претендуя в районе Халхин-Гола на самом востоке Монголии на выступ, который вклинивается на территорию Барги. Это, в свою очередь, сильно не нравилось японцам, которые считали это плацдармом для наступления русских коллег на внутренние районы Китая, однако я боюсь отвлечься от темы.
В мире летом 1939 г. шла большая политическая игра, а конфликт на Халхин-голе был одной из карт, разыгрываемых, советским и японским правительствами. Фото из коллекции автора
В 1939 г. это и явилось поводом для ожесточенного вооруженного конфликта в районе р. Халхин-Гол (Халха). Ежу понятно, что это клочок песчаной пустыни у азиатского чёрта на куличках не был особенно нужен ни русским, ни японцам. На самом деле, как считает, например, А.Б. Широкорад, в мире летом 1939 г. шла большая политическая игра, а конфликт на Халхин-голе был одной из карт, разыгрываемых, советским и японским правительствами. Но я опять боюсь отвлечься от темы.
Неудача первых заседаний в Чите и Харбине
15 сентября 1939 г. в Москве было подписано соглашение о прекращении военных действий в районе Халхин-Гола. Была также достигнута договоренность о создании для установления границы между Монголией и Маньчжоу-Го смешанной комиссии из двух представителей от Монголии и СССР и двух - от Маньчжоу-Го и Японии. Комиссия, таким образом, должна была политически оформить результаты пограничной войны. (Всякая добрая война должна кончаться худым миром, не все же время воевать, но я боюсь отвлечься от темы).
Члены японо-маньчжурской части Смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го на улицах Читы в 1940 году. На здании на заднем плане надпись «Театр Пионер»
Сначала, однако, уточнение границы не заладилось. 1 февраля 1940 г. в «Известиях» было опубликовано коммюнике смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-го в районе халхинголского конфликта (здесь и далее цитаты по источнику «Документы внешней политики. Том двадцать третий. Книга первая»):
«На шестнадцати заседаниях Комиссии, проходивших с 7 по 25 декабря 1939 года в городе Чите и с 7 по 30 января 1940 года в городе Харбине, выяснилось, что точки зрения советско-монгольской и японо-маньчжоугоской делегаций по вопросу уточнения границы полностью противоположны. Поэтому, вследствие полной противоположности точек зрения сторон, Комиссия на последнем заседании тридцатого января текущего года, … решила свою работу прекратить.
В мемориальном фотоальбоме нашлось место и для снимка подбитого японского танка
Примечание ТАСС. … Ввиду того, что представленные японо-маньчжоугоской стороной документы, имеющие целью обосновать пересмотр давно существующей и ранее никем не оспаривавшейся линии границы, оказались лишенными признаков авторитетных официальных документов, советско-монгольская делегация отказалась признать эти документы в качестве основы для уточнения границы».
Кирилл Черевко в книге «Серп и молот против самурайского меча» сообщает, что административная граница между Баргой и Халхой по реке Халхин-Гол (т.е. по ее середине, а не по северному и восточному берегам) была обозначена на карте, изданной на основе топографических съемок в 1906 г. Забайкальского геодезического отряда России, а также физической карты Внешней Монголии геодезического отряда генерального штаба армии Китайской Республики, изданной в 1918 г.
Это и есть пограничная речушка Халхин-Гол в послевоенном октябре 1940 года, удит японо-маньчжурский уполномоченный в Смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го
На переговорах в Чите японо-маньчжоугоская сторона предъявила еще 18 таких карт. Однако большинство географических карт более позднего периода свидетельствовали о том, что фактическая граница проходила восточнее р. Халхин-Гол через высоту Номонхан, чем и руководствовались МНР и СССР. Не для того же они, сердешные, воевали, чтобы по неправильным картам границу проводить.
Японские и китайские дипломатические манёвры
Неудачное начало работы комиссии в Чите и Харбине, прежде всего, обеспокоило японцев, которым требовались войска для продолжения войны с китайцами в Китае. 30 января 1940 г. полномочный представитель СССР в Японии К.А. Сметанин телеграфировал в НКИД СССР:
«Сегодня беседовал с Арита (Хатиро Арита, министр иностранных дел Японии – А.Т.)… Он перешел к конкретным пожеланиям, прося моего содействия в благоприятном разрешении этих вопросов… - «форсировать более активно» вопрос с созданием пограничных комиссий и комиссии по урегулированию пограничных вопросов».
Члены японо-маньчжурской части Смешанной комиссии обмениваются приветствиями с советскими пограничниками. В октябре 1941 года наши еще носили буденовки
С другой стороны, это обнадёжило китайцев, которые надеялись втянуть Японию в Китае в войну на два фронта, а заодно не отдавать монголам земли, которые тоже считали своими. 28 апреля 1940 г. нарком иностранных дел СССР В.М. Молотов беседовал с представителем правительства Китайской Республики генералом Хэ Яоцзу, который сообщил:
«Исходя из факта прекращения работы Комиссии по уточнению границ между Монголией и Маньчжурией, Чан Кайши уверен, что Советский Союз … наносит этим удар японским агрессорам и укрепляет веру китайского народа в свою борьбу. Если бы Советский Союз принял меры, чтобы сковать японские силы на границе Монголии, то это было бы равносильно прямой помощи Китаю в его сопротивлении. ... В этих целях Китайское правительство готово пригласить экономических советников СССР, чтобы поручить им изучить экономические вопросы с точки зрения, как интересов Советского Союза, так и Китая».
На заседании Смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го в Чите в мае-июне 1941 года
Китайцы, как видно, прямолинейно предлагали «безграничное развитие отношений» по экономическим вопросам в обмен на продолжение участия СССР в пограничном конфликте с мятежной Маньчжоу-Го, чем нарком иностранных дел, впрочем, не слишком впечатлился. 23 мая 1940 г. Молотов провёл переговоры с послом Японии в СССР С. Того. Японец сказал:
«Так как японская сторона делает еще одну уступку, то она придерживается прежнего предложения, по которому в районе Номонхана граница должна будет пройти по параллели 119° 15' восточной долготы. Причем восточная часть будет принадлежать Маньчжоу-Го, западная часть — МНР».
«Предложения от имени Советского правительства являются окончательными»
Тов. Молотов ответил Того, «что предложения, сделанные им в прошлой беседе, являются окончательными, и было бы хорошо, если бы японская сторона соответствующим образом обдумала бы эти предложения и нашла бы способ к разрешению спорного вопроса».
Боже мой, какой слог, сколько достоинства, внутренней силы и превосходства в одном предложении! Японская сторона уже через полмесяца с небольшим нашла-таки способ к разрешению спорного вопроса. 9 июня 1940 г. между СССР и Японией было достигнуто соглашение об уточнении границы между МНР и Маньчжоу-Го в районе халхинголского конфликта ровно так, как этого добивались СССР и МНР.
Совместный снимок в мае-июне 1941 года у читинского консульства Маньчжоу-Го по адресу улица Бабушкина, 72. На переднем плане уполномоченные сторон смешанной комиссии справа налево: японо-маньчжурские представители Хироси и Симомура, представитель СССР Смирнов (фамилия восстановлена из японского написания, инициалы не установлены), представитель МНР (фамилия не известна)
Правительство Чан Кайши отреагировало на победу советской дипломатии ожидаемо нервно: во-первых, территории, которые китайцы, конечно, считали своими, отошли Монголии. Во-вторых, японцам в Китае, казалось бы, теперь не грозила война на два фронта. Уже 10 июня 1940 г. заведующий 1-м дальневосточным отделом НКИД СССР Г.Ф. Резанов имел беседу с поверенным в делах Китайской Республики в СССР Чжан Датинем.
«Чжан … отметил, что до заключения этого соглашения Япония была вынуждена приковывать у советско-монгольской границы значительную часть своих войск. Теперь же, после этого соглашения, она имеет возможность перебросить эти войска в Китай, что может неблагоприятно отразиться на ходе военных действий в Китае… Заключенное соглашение об уточнении границы в районе прошлогоднего конфликта между Японией и СССР вызовет в Китае различные кривотолки».
Японо-маньчжуры у памятника японским военным, умершим от болезней во время иностранной интервенции в период до 1920 года. В настоящее время – район улицы Петрозаводской
Вот если бы мы не замирились с японцами до 22 июня 1941 г., тогда бы кривотолков в Китае, может, и не было бы, но я сильно боюсь отвлечься от темы.
Второй раунд заседаний в Чите: демаркация начинается
Статья II Соглашения регламентировала, что «Представители Правительства Монгольской Народной Республики и представители Правительства Маньчжоу-Го примут надлежащие меры к тому, чтобы в возможно более короткий срок пограничная линия была нанесена на детальную карту и чтобы таковая линия была ясно намечена на месте».
Установка пограничных знаков на местности так, как они стоят до сих пор
27 августа 1940 г. в «Известия» писали: «Смешанная комиссия, … из уполномоченных Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-Го, начала свои работы в г. Чите 3 августа 1940 года.
Всего было проведено 6 заседаний, которые дали положительные результаты. За это время неоднократно имели место совещания специалистов-экспертов. В духе взаимного понимания были обсуждены и выработаны инструкции по работе на местности.
25 августа делегации обеих сторон выехали из г. Читы на местность».
В июне 1941 г. в «Известиях» было опубликовано ещё одно коммюнике: «… В сентябре месяце прошлого года была начата работа на местности по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го, но в связи с непредвиденными обеими сторонами техническими затруднениями с наступлением зимних холодов стороны вынуждены были временно прекратить работу.
Август 1941 года - надпись на пограничном столбе «Маньчжурская империя» будет актуальна всего 4 года до августа 1945 года
Весной текущего года было решено продолжить ее, в связи с чем в г. Чите с 28 мая вновь состоялись встречи обеих делегаций, в результате чего в весьма дружественной атмосфере были полностью устранены вышеуказанные технические затруднения и решено снова начать работу на местности с 27 июня 1941 года. г.Чита, 14 июня 1941 года».
Датировка артефакта
С точным временем изготовления архивного фотоальбома, таким образом, проблемы не было. Те снимки, на которых были изображены участники делегаций сторон в Чите, были сделаны в период или с 3 по 25 августа 1940 г., или с 28 мая по 14 июня 1941 г. Но в иероглифических подписях к соответствующим фото был указан 8-й год правления под девизом Кандэ. Под девизом Кандэ в Маньчжоу-Го царствовал последний китайский император Пу И в 1934-1945 годах. Стало быть, 8-й год Кандэ – это 1941 г. в нашем григорианском летоисчислении.
Большая часть фотодокументов отражала практическую деятельность на местности японо-маньчжурской части совместной демаркационной комиссии, но на некоторых снимках нашли отражение моменты совместной работы с советскими пограничниками в непривычной для глаза довоенной форме.
Первоначально из-за непонимания японского текста предисловия к альбому возникла версия, что собрание фото могло быть в свое время подарено советской части смешанной комиссии на память. Чтобы подтвердить или опровергнуть данное предположение, требовалось перевести японский текст. За этим я обратился к читинскому востоковеду и полиглоту Сергею Акулову.
Фотоальбом – трофей 1945 года
Сергей Григорьевич нам эту энциклику легко растолмачил: «Уважаемый господин Сакаи Кёдзи! Два года: седьмой и восьмой годы эры Котоку мы, 500 человек, на просторах бескрайней и бесплодной равнины в Хулунбуире самоотверженно боролись с комарами и оводами летом, разрывали снег и долбили лед зимой.
Все мы буквально спали на траве и валились в снег от усталости, преодолевая тяготы и лишения при проведении демаркации границы. В осенние месяцы, несмотря на распространяющийся холод, мы любовались видом заснеженной горы Шахлат или пускались на лодке по водам реки Халхин-Гол к озеру Буир-нур. Много неизгладимых воспоминаний о блестяще проведенной демаркации границы.
Перебираю в руках фотографии товарищей, и общее из всех воспоминаний о них одно – труд единомышленников. Образ товарищей неожиданно вносит горечь в приятные воспоминания.
1 декабря 8-го года эры Котоку».
Эра Котоку – это, понятно, по-японски правление под девизом Кандэ, то есть новелла датируется 1 декабря 1941 года. Но главное – фотоальбом изначально был изготовлен для некоего японца Сакаи Кёдзи, который в 1940-1941 годах трудился в демаркационной комиссии.
Зал, где состоялась церемония подписания заключительных документов Смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го. На каллиграфическом произведении в верхней части снимка два иероглифа означают «мир»
По-видимому, сотрудникам японо-маньчжурской части были подготовлены такие памятные фотоколлекции – обращение к адресату на одной странице, а сам текст был на другой. Когда я поделился этими данными с Алексеем Соловьевым, Алексей Владимирович уверенно предположил, что, скорее всего, альбом попал в архив местного Управления ФСБ в качестве трофея Маньчжурской операции 1945 года.
Стабильная граница для мирной Азии
15 августа 1941 г. подписанием заключительных документов в Харбине были завершены двухлетние работы по демаркации границы между Маньчжоу-Го и МНР. Трижды – в декабре 1939-го, августе 1940-го и мае-июне 1941 г. – наша Чита была местом сложных переговоров смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-го в районе халхинголского конфликта. Демаркированная тогда граница остается стабильной уже более 70 лет – наши предки дело знали и потрудились на славу.
Думаю, современные люди очень нуждаются в надежных и достоверных образах их общего прошлого. Сейчас историческая память не столько восстанавливается, сколько фабрикуется – развелось госзаказа на прянично-патриотическое и не сильно затратное: все в пороховом дыму, с криками «ура», но я боюсь отвлечься от темы.
Церемония наложения японо-маньчжурской частью Смешанной комиссии по уточнению границы между Монгольской Народной Республикой и Маньчжоу-Го государственной печати на заключительный документ
А подлинные трофейные документы и фотографический динамизм той минувшей жизни дает ни с чем ни сравнимое ощущение общности своей судьбы и судьбы своей малой родины – города-края, с большой Родиной, ее победами и достижениями.
Фото из альбома смешанной комиссии по уточнению на местности границы между Монголией и Маньчжоу-Го
Автор: Александр ТАРАСОВ
Опубликовано: 23 Августа 2013
